«Медуза»
Механизмы эти — в точности такие же, как при производстве телевизионных сериалов. Часть их снимается сразу на деньги конкретного телеканала, по его предварительному заказу, а другая часть — на собственные средства продюсерской компании, планирующей впоследствии продать готовый продукт потенциальному прокатчику.
Это же происходит и с провластными акциями, в Интернете и реале. Часть этой деятельности осуществляется по предварительному заказу, в соответствии с утвержденной сметой. Другая часть никем не заказывалась, но совершается в расчете на то, что ее заметят, одобрят и задним числом оплатят. Глядя со стороны, не так уж просто разобраться, какая из акций изначально проводилась по начальственному указанию, а какая — лишь в надежде на последующее начальственное одобрение. Тем более, что одни и те же конторы могут в одном случае работать на Кремль, а в другом — на себя, пытаясь вымутить себе новые заказы.
Последний вариант — самый изящный и очень распространенный среди клептократов: сперва у государства берутся деньги под один политический проект, на эти деньги потом создается другой, и на него снова цыганят госфинансирование. Ярким примером такого может служить политическая карьера нижнетагильца Игоря Холманских. На глаза Кремлю этот неприметный топтун с «Уралвагонзавода» попался после обращения к Путину, в котором он от имени уральских пролетариев предлагал приехать в Москву, чтобы разогнать протестные выступления белоленточников, если полиция с задачей не справляется. Сразу после этого яркого выступления Холманских начали приглашать в Москву на эфиры федеральных телеканалов, а 5 лет назад скромный труженик УВЗ был и вовсе назначен полпредом Путина по Уральскому федеральному округу. Вся эта история может показаться сказкой про Золушку, но только если не знать, что весь конферанс для «потомственного рабочего с Урала» изначально писался политтехнологами в Москве, на деньги, выделенные В.Ю. Сурковым, а попадание Холманских в эфир телемоста с Владимиром Путиным было результатом довольно хлопотных согласований, репетиций и долгого предварительного кастинга среди нижнетагильских ряженых пролетариев.
Довольно значительная часть провластных акций совершается безо всяких руководящих указаний, именно в надежде на то, чтобы в дальнейшем получить госзаказ на их продолжение за деньги. Помимо Холманских, можно тут вспомнить Вована с Лексусом, чьи первые шаги были просто телефонным хулиганством двух великовозрастных дебилов. Уместно вспомнить и правило, подмеченное Навальным при открытии региональных штабов президентской кампании: чем ниже рейтинг правящего единоросса в субъекте федерации, тем нахрапистей действует тамошняя гопота, пытаясь сорвать мероприятия оппозиции. Дело не в том, что Кириенко лично обзванивает губернаторов и велит заслать казачков к тому или иному штабу, а в том, что для местных властей это уличное насилие — понятный способ выслужиться перед Кремлем, доказать свою лояльность и эффективность. Хотя вектор у гопоты явно прокремлевский, заказчики нападений выступают по отношению друг к другу не как соратники, а как соперники. Победителем явно окажется тот руководитель региона, который вообще не допустит открытия в его столице штаба кампании Навального, но пока что это не удалось даже владивостокским клептократам, задействовавшим беспрецедентный силовой и технический ресурс в связке с местным ФСБ.
В качестве наглядного примера никем не заказанной, но очевидно корыстной, провластной провокации стоит упомянуть сегодняшнюю выходку пресловутых «русских хакеров», создавших в «Твиттере» фейковый аккаунт от имени свеженазначенного министра культуры Франции Франсуазы Ниссен, чтобы сообщить в нем о смерти писательницы Светланы Алексиевич, про которую, как и про Навального, заранее понятно, что в Кремле ее не любят, а Нобелевку считают себе пощечиной. Легко догадаться, что за этой выходкой в «Твитере» стоит одна из тех команд, которые до 7 мая финансировались из бюджетов на избрание Марин Ле Пен президентом Франции, а нынче остались не у дел, зато с кучей бесполезных знаний и наработок во французском медиапространстве. Сообщение о смерти Алексиевич — это их отчаянная попытка продемонстрировать потенциальному заказчику свои навыки и возможности по манипуляции общественным мнением и вбросу дезы в европейские СМИ через соцсети.
Другой вопрос, что, судя по топорности исполнения задумки, вбросом занималась не целая контора, работавшая по французскому направлению, а какой-то ее сокращенный отдел или оставшийся без заказов подрядчик. Мало того, что аккаунт был создан за сутки до вброса, так в нем еще и таймстемпы проставлялись по московскому, а не европейскому времени, что довольно странно для министра культуры Франции, которая сегодня наверняка находится в Каннах, на премьере звягинцевской «Нелюбви». На разоблачение фальшивки наблюдательным читателям «Твиттера» с головой хватило 20 минут. Та же провокация силами конторы осуществлялась бы с куда более серьезным инструментарием: аккаунт взяли бы старый, прокачанный, с длинной историей и миллионами ботов в подписчиках, снабдили бы запись хэштегами и вывели их в топ, а комментаторов, разоблачивших фейк, оперативно банили бы, не давая им возможности отображаться в ленте комментариев. Весь этот протокол давно освоен политтехнологическими конторами, которые работают с соцсетями, но отдельный сотрудник, следуя инструкциям своего бывшего нанимателя, не имеет доступа к его ресурсам. Поэтому провокация и выглядит такой дешевой и топорной. При съемках ролика Алисы Вокс ресурс был задействован посолидней — но даже при двукратной переплате артистам массовки за съемочный день львиная доля бюджета оказалась распилена между продюсером певички и чиновником, обеспечившим госзаказ. Представляю себе, как теперь кусает себе локти звезда «Лабутенов», догадавшись, что на этой политической халтуре, на самом деле, было освоено в пять раз больше средств, чем ей рассказывал посредник…
Антон Носик
Поддержите проект "Новостные письма"